«На высоте казалось, что рядом с нами тремя идет кто-то невидимый»: украинские альпинисты покорили самую сложную гору Гималаев

— В 2019 году мы с Никитой Балабановым и Михаилом Фоминым в первый раз попытались подняться на Аннапурну III, — продолжает Вячеслав Полежайко. — Как говорится, первый блин комом. Преодолев примерно треть пути, нам пришлось отступить. Одна из причин — у меня и у Никиты возникли проблемы со здоровьем. Но мы не утратили веру в то, что нам под силу добраться до вершины. Решили попробовать еще раз. На подготовку второй экспедиции ушло два года. Мы проанализировали, какие просчеты помешали добраться до вершины. На этот раз взяли с собой гораздо более теплые и удобные альпинистские ботинки, ведь в тех, в которых шли в 2019-м, мерзли ноги. Два месяца назад с верой в успех мы вновь отправились в экспедицию.

— Горный массив Аннапурна находится далеко от цивилизации. Как вы до него добирались?

— Заказали у местной фирмы перелет на вертолете до базового альпинистского лагеря. Прежде чем отправиться на восхождение, следовало подготовить свой организм к условиям жесткой нехватки кислорода на больших высотах. Поэтому начали с акклиматизации на горе, которая находится по соседству с Аннапурной III.

— Каким образом проходили акклиматизацию?

— Постепенно привыкали ко все большим высотам. Как это делается? Поднимаемся на километр или на полтора вверх. Ночуем. Затем спускаемся в базовый лагерь, чтобы дать организму отдохнуть. После этого вновь идем на гору до точки, находящейся примерно на один километр выше той, где были в предыдущий раз. Остаемся ночевать, утром вновь направляемся в базовый лагерь. Действуя по такой схеме, с каждым разом набирали все большую высоту. В итоге добрались до отметки 7 тысяч 545 метров — почти на такой же находится вершина Аннапурна III. На акклиматизацию у нас ушло порядка 20 дней.

Читайте также: Труднее всего на К2 было переступить через тела погибших альпинистов: две украинки поднялись на самую сложную для восхождения гору в мире

— Другие альпинисты рассказывали, что перед началом восхождения на Эверест местные проводники шерпы организуют в базовом лагере религиозную церемонию — просят содействия высших сил. Ваша команда участвовала в подобном обряде?

— Да, конечно. С той только разницей, что с нами шерпов не было. Мы не знаем всех тонкостей пуджи (так называется этот обряд). Поэтому провели его, так сказать, в упрощенной и к тому же полезной для экологии форме: сожгли мусор. А еще настроиться на восхождение мне помогло то, что перед его началом я молился.

— Получается, в отличие от многих других экспедиций, вы не нанимали высотных носильщиков, чтобы они несли вашу поклажу?

— У нас восхождение было спортивным — без использования носильщиков и без кислородных приборов, с помощью которых участники коммерческих экспедиций дышат на большой высоте.

— Мне доводилось брать интервью у альпинистов, которые тоже без кислородных приборов поднимались на горы высотой больше семи тысяч метров. Они рассказывали, что на подступах к вершине из-за кислородного голодания мысли и движения затормаживаются, даже возникают галлюцинации. Вы подобное пережили на Аннапурне III?

— Когда мы находились на очень больших высотах, действительно, возникало состояние некоторой притупленности мышления. Галлюцинации? Обошлось без них. Однако было такое ощущение, что кроме нас троих, в связке идут еще какие-то люди. Думаю, это таким образом передавалась искренняя, чрезвычайно сильная поддержка наших родных и близких. Это как если бы нас оберегал ангел-хранитель.

Читайте также: На Эвересте из-за нехватки кислорода люди не соображают, что творят: киевлянка рассказала о пережитом

— С погодой вам повезло?

— Можно сказать, да. Мы поднялись на вершину во время благоприятного погодного окна, длившегося три недели.

Температуру воздуха мы не измеряли. Моя жена, находясь в Украине, выполняла работу координатора нашей экспедиции. В частности, присылала нам на спутниковый телефон метеопрогнозы. Согласно этим сводкам, температура колебалась в различные дни от минус 20 до минус 27 градусов. Несмотря на столь низкие температуры, днем на солнце снег и лед подтаивали. Это увеличивало угрозу схода снежных лавин и камнепадов.

— Из-за этого вы шли по ночам?

— Часть участков маршрута, действительно, проходили ради безопасности в ночное время. Дорогу освещали фонариками. Отсыпались днем. Если предстоял дневной переход, просыпались в три-четыре часа утра. Завтракали, складывали палатку, упаковывали вещи. На маршрут выходили в пять-шесть, самое позднее — в семь утра.

— Каким был вес ваших рюкзаков?

— В начале восхождения каждый из нас нес за плечами по 20 килограммов. Набор необходимых на восхождении вещей тщательно продуман. Скажем, мы рассчитали, что продуктов должно быть 16 килограммов 200 граммов. Ровно столько и взяли.

«Я похудел в экспедиции на 16 килограммов»

— Еды хватило?

— Да, но пришлось экономить. Ведь где-то на шестой день восхождения стало ясно, что не укладываемся в график. Значит в пути предстояло быть не 12 дней, как планировали, а дольше. Вот и пришлось сократить рацион. В результате еда даже осталась — не использовали часть сублимированных (обезвоженных) продуктов. Их следует заливать кипятком, но нам следовало экономить еще и газ. Поэтому на завершающем этапе восхождения воду не кипятили, а только нагревали, чтобы она стала теплой и можно было попить чаю. Так что готовить сублимированные продукты уже не могли.

Читайте также: Украинец с велосипедом поднялся на вулкан высотой 6 тысяч метров (фото)

— Что входило в ваш рацион?

— Завтракали сухофруктами, колбасой, сыром, салом (сало в горах — самый востребованный продукт). Мы наметили съедать ежедневно по три шматка сала на брата. Однако, когда перешли на режим экономии, сократили рацион до двух кусков. Хлеба, понятное дело, у нас не было — он много весит. Обходились более легкими и компактными сухарями. Пили чай. Воду получали из снега. Высоко в горах дров не соберешь, использовали миниатюрные туристические газовые горелки. Запас газа несли в специальных баллончиках весом 230 граммов каждый.

Днем довольствовались перекусами — высококалорийными батончиками и гелями. На ужин, пока не начали экономить газ, готовили горячие блюда из сублимированных продуктов. Нагреваешь воду, заливаешь ею, например, сублимированный плов или макароны, и кушай в свое удовольствие.

— В условиях очень разреженного воздуха изменялось восприятие вкуса продуктов?

— Нет, ни я, ни мои друзья такого не замечали. А вот на аппетит условия высокогорья ощутимо влияли, особенно в первое время, когда проходили акклиматизацию — аппетита почти не было.

Читайте также: На гору Казбек на протезах: уникальный проект ветерана АТО

— Хотелось съесть то, чего на восхождении у вас не было?

— Кока-колы. А из еды — яблок и жареного стейка.

— При подъеме на очень высокие отвесные скалы альпинистам приходится устраиваться на ночлег непосредственно на скале — вбивают в нее крючья, с их помощью закрепляют матерчатую платформу, на ней и спят. На Аннапурне III вам довелось поступать таким образом?

— Нет. Нам всегда удавалось найти пусть даже очень маленькую ровную поверхность, размеры которой позволяли поставить палатку. Один раз пришлось забраться на верхушку острого скального гребня, покрытого толстым слоем снега. Чтобы сильные порывы ветра не снесли палатку, закрепили ее затяжки с помощью ледорубов.

— Когда ступили на вершину, что чувствовали?

— Нахлынуло ощущение счастья — чуть ли не до слез. Поднялись на вершину в первой половине дня, вовсю светило солнце. Мы сфотографировались — снимки, кстати, являются доказательствами, что действительно достигли цели. Отправили сообщение в Украину по спутниковому телефону о том, что мы на вершине.

— А что она собой представляет?

— Площадка, на которой при желании можно даже палатку разместить.

Чиатйте также: Киевлянка поднялась на самую высокую гору Африки с поломанной рукой: как это было (фото)

— Сколько времени занял путь к вершине?

— Дошли до нее за 15 суток. Еще три дня ушло на спуск к месту, где нас ожидал вертолет. Как раз во время спуска сильно хотелось стейка и других вкусностей, выспаться в комфортных условиях.

— Наверное, похудели в этой экспедиции?

— Я потерял 16 килограммов, Никита и Михаил чуть поменьше. Столь большая потеря веса в значительной мере происходит из-за обезвоживания организма. Поэтому, когда мы вернулись в цивилизацию, стали быстро набирать килограммы — восстанавливался водный баланс.

— На восхождении обошлось без травм?

— К счастью, да. Хотя сразу же после того, как на вертолете прилетели в Катманду, меня и Никиту Балабанова на скорой отвезли в больницу. Мы получили обморожение кончиков пальцев на руках. На высотных восхождениях это обычное дело — месяца через два пройдет. Кроме обморожений, чувствуется некоторое онемение пальцев. В этом тоже нет ничего страшного. У меня к тому же чуть ли не пол лица было в запекшейся крови — сорвавшийся с одного из склонов камешек угодил мне прямо в нос, брызнула кровь. Смыть было нечем, я ее растер кулаком, и она засохла. В больнице запекшуюся кровь смыли и увидели, что у меня всего лишь царапина.

А еще у всех у нас обгорела на ярком горном солнце кожа на лице, потрескались губы. Избежать этого невозможно, хотя мы пользовались классными солнцезащитными кремами. Кстати, очень важно защищать от чрезмерного ультрафиолета не только открытые участки кожи, но и глаза. Для этого носили специальные очки.

Читайте также: Известный украинский пастор-волонтер со своими приемными детьми покорил Монблан: впечатляющие фото и видео

Ранее «ФАКТЫ» рассказывали о приключениях в Непале супругов из Львова, которые больше года путешествовали по миру из-за пандемии коронавируса.